просмотров: 10265 | Библеистика
При чтении книги Иова нужно избегать личных, собственных оценок описываемых в ней событий. Мы, обладая греческим, логическим складом ума, привыкли деятельно воспринимать прочитанное, ставя себя на место героя; привыкли думать о том, как бы мы сами повели себя на месте персонажей книги. В этом заключается большая воспитательная роль книг – по-своему переживая жизнь героев книги, человек приобретает опыт, которого он, возможно, никогда не смог бы найти в своей повседневной жизни. Именно поэтому так важно читать хорошие книги и важно избегать чтения книг плохих.
Но в случае с книгой Иова такую практику нужно отставить в сторону. Происходящее в книге происходит не с нами, а с библейским Иовом. По ряду причин мы можем с уверенностью сказать, что подобного тяжелого жизненного опыта у нас точно не будет.
Давайте посмотрим, чему учит эта книга и каковы её основные мысли. А чтобы увидеть их более четко, рассмотрим вначале структуру данной книги. В ней можно выделить две характерные части:
1. Пролог и Эпилог
2. Все, что находится между ними.
Первая часть является, по-видимому, первой редакцией истории Иова. В ней передан краткий рассказ о страдающем праведнике, который остается верен Божеству даже тогда, когда его благоденствие обращается в бедствие. Древний Иов безропотно переносит обрушившиеся на него страдания: «…неужели доброе мы будем принимать от Бога, а злого не будем принимать? Во всем этом не согрешил Иов устами своими.»(Иов.2:10) За эту стойкость Бог награждает страдальца и история получает счастливый конец, описываемый рассказчиком в самых радужных тонах.
Говорить о том, что история Иова имела реальный исторический прототип, весьма сложно. Жанровые особенности повествования скорее указывают нам, что её следует понимать только как притчу, мудрое сказание, иллюстрирующее важные духовные истины – верность Богу и приоритет духовного и вечного над материальным и преходящим. Данный отрывок полон гипербол: обратите внимание на фрагмент, где вестники сообщают горестные вести. Формула «Еще этот говорил, приходит другой и сказывает…» повторена три раза! Так же преувеличено и изображение наград Иова.
Есть мнение, что сюжет древнейшей части книги Иова заимствован из какой-либо соседней ближневосточной культуры. В частности, об этом свидетельствует и образ сатаны, появившийся в Прологе. Я думаю, Вы обращали внимание на то, что в ВЗ Сатана не упоминается. Само слово «сатана» в переводе с еврейского означает противник и совсем не является именем собственным. Сатана в книге Иова не похож на Сатану Нового Завета. Древний «противник» из книги Иова является неким духом-прокурором, занятием которого было странствовать по земле и подмечать людские грехи, чтобы обвинять в них людей перед Богом: «И сказал Господь сатане: откуда ты пришел? И отвечал сатана Господу и сказал: я ходил по земле и обошел ее.» (Иов.1:7) Этот же образ нашел свое отражение и в книге Захарии:
«И показал он мне Иисуса, великого иерея, стоящего перед Ангелом Господним, и сатану, стоящего по правую руку его, чтобы противодействовать ему. И сказал Господь сатане: Господь да запретит тебе, сатана, да запретит тебе Господь, избравший Иерусалим! не головня ли он, исторгнутая из огня?» (Зах.3:1,2)
Первая часть книги Захарии (с 1 по 8 гл) относится ко временам Зоровавеля. И вполне возможно, что Пролог книги Иова был написан позже её.
Бог и сатана книги Иова не находятся в явной вражде. Скорее всего, сатана здесь являет что-то вроде персонифицированных свойств греха, отдаляющего человека от Бога. Но такое игнорирования Сатаны настоящего, подлинного Врага Рода Человеческого, отнюдь не отрицает его реально существование в ветхозаветные времена. Людям древнего мира в качестве свидетельств о нем были даны лишь неявные намеки, вроде появления в Эдеме странного змея, который «был хитрее всех зверей полевых, которых создал Господь Бог». Но ведь и образ Спасителя, чья жизнь на земле, чьи грядущие страдания и крестный подвиг стали ясно различимы в творениях пророков лишь после Его пришествия в мир, также был виден древним людям лишь в самых общих чертах.
Теперь перейдем ко второй, основной части книги Иова. По моему собственному мнению, в древнейшей части книги преобладает заимствованное начало. История страдающего праведника красива и величественна, однако, она явно не соответствует проходящей красной нитью через все Священные Писания теме причинно-следственной связи:
Вот характерный пример такой связи:
«..с избытком даст тебе Господь Бог твой успех во всяком деле рук твоих, в плоде чрева твоего, в плоде скота твоего, в плоде земли твоей; ибо снова радоваться будет Господь о тебе, благодетельствуя [тебе], как Он радовался об отцах твоих, если будешь слушать гласа Господа Бога твоего, соблюдая заповеди Его и постановления Его, написанные в сей книге закона, и если обратишься к Господу Богу твоему всем сердцем твоим и всею душею твоею.» (Втор.30:9,10)
Обратный вариант:
«…если же отвратится сердце твое, и не будешь слушать, и заблудишь, и станешь поклоняться иным богам и будешь служить им, то я возвещаю вам сегодня, что вы погибнете и не пробудете долго на земле, для овладения которою ты переходишь Иордан.» (Втор.30:17,18)
То есть, в Писаниях всегда четко обозначалась связь между действием и его последствиями: будете вести праведную жизнь – обретете благословения, вступите на путь греха – подвергнитесь бедствиям. Особенно четко это проявилось в девтерномистической (второзаконнической) части Библии (Ис. Нав, Суд, 1-4 Цар). Авторы этих книг не столько старались точно передать ход истории, сколько дать религиозную оценку её событиям. Ничего подобного в древнейшей части книги Иова мы не видим.
В ней причинно-следственная связь нарушена. Праведник терпит незаслуженное бедствие, для которого вообще нет причин. Это не может не вызвать у читателя недоумения. Такое нарушение правил, похоже, и побудило неизвестного нам автора написать расширенный вариант истории Иова, который сегодня находится между Прологом и Эпилогом. В результате появилось непревзойденное по своему влиянию на человека повествование, подобные которому появились лишь спустя столетия, когда Евангелисты понесли по миру свою Радостную Весть. Та богословская интерпретация, которую дал истории страдающего праведника её неизвестный продолжатель, вряд ли была плодом одного лишь человеческого гения. Автор не объясняет кажущихся противоречий и не ищет простых ответов на сложные вопросы. Наоборот, благодаря развернутому рассказу, история Иова стала еще туманней, еще непонятней. И у нас не должно быть сомнений, что Господь Духом Своим побудил неизвестному рассказчику дать истории именно такое продолжение. Ведь её древние читатели еще не знали о Голгофе, а каждый из нас, как я думаю, прочтя про Иова, стал лучше понимать, что пережил ради нас Иисус.
В отличие от Иова из Пролога, Иов в основной части выражает протест. Он бунтует, не находя ответов на свои вопросы, ищет выход из тупика, взывает к Богу, требуя справедливости. В отличие от первой части, где мы с уважением склоняем голову перед стойкостью благочестивого мужа, в основной части мы проникаемся несправедливостью ситуации и начинаем всей душей сочувствовать страдальцу. Слушая диалоги Иова с друзьями, мы все больше и больше убеждаемся в невиновности Иова и начинаем все серьезней и серьезней ощущать сложность ситуации. Мне кажется, у каждого из нас были в жизни моменты, когда мы страдали незаслуженно, но такого, как у Иова, у нас не было. Мы начинаем видеть, что Иов действительно праведнее многих из нас, и с каждой новой главой нам становится все интереснее и интереснее – чем же закончится эта весьма непростая история.
Но вот наступает тот миг, которого давно ждал Иов. Он взывал к Богу, желая получить от Него ответ, желая высказать Ему все свои претензии. Но в момент Теофании Иов оказывается безгласен: «Я слышал о Тебе слухом уха; теперь же мои глаза видят Тебя; поэтому я отрекаюсь и раскаиваюсь в прахе и пепле.» (Иов.42:5,6) Иов, который был безусловно прав во всех своих словах, раскаялся в них, став свидетелем Богоявления. Оно исцелило самые тяжкие страдания и наполнило его жизнь новым смыслом.
Что почувствовал в том миг Иов, и что произошло с ним в этот момент, мы не знаем. И пытаться узнать это нет смысла – Бог прямо говорит об этом в главах, предваряющих Эпилог. Но опыт Иова, который мы до конца не сможем понять, читая книгу, остается для нас драгоценным обетованием грядущего блаженства. Сейчас мы не сможем его познать, но в будущем оно ждет и нас. Иов лишь однажды пережил встречу с Богом, но и мы в будущем встретимся с Богом и будем обитать с Ним вечно. Как писал об этом автор последней библейской книги:
«И услышал я громкий голос с неба, говорящий: се, скиния Бога с человеками, и Он будет обитать с ними; они будут Его народом, и Сам Бог с ними будет Богом их. И отрет Бог всякую слезу с очей их, и смерти не будет уже; ни плача, ни вопля, ни болезни уже не будет, ибо прежнее прошло.»(Откр.21:3,4).